- Нет, никаких денег я в глаза не видел пока. А эта сумма для меня значима. Я родился в Волгограде в обычной советской нищей семье, везде пробивался сам. В пятнадцать лет уже пел в «Утренней звезде».

- Говорят, на прошлую «Фабрику» ты не попал, потому что на последнем этапе тебя «подрезала» Пугачева.

- Я и на первой «Фабрике» прошел в финальную двадцатку! Но накануне решающего кастинга выступил в «Принципе «Домино», где рассказал о своем горьком опыте общения с Юрием Айзеншписом. У нас возникли проблемы, и я сдуру решил «отомстить». Наговорил ужасных вещей, до сих пор стыдно. И мне перекрыли кислород.

- Айзеншпис мстил?

- Честно говоря, я ожидал, что меня вообще убьют. Все это потом, слава богу, забылось. Когда я узнал о смерти Айзеншписа, плакал...

- А как работается с Дробышем?

- Я уже не верю его пустым обещаниям. Хоть он и говорит, что скоро мной займется. Ни одной песни мне он до сих пор не написал. А остальные «фабриканты» не понимают, что их ждет в будущем. Когда едем в автобусе на гастроли, вся эта детвора беснуется, ржет, им и в голову не приходит, что после тура все забудут, как их зовут!

- Может быть, завязать с пением и сменить профессию?

- Петь я никогда не брошу. Хотя у меня свое понимание этой профессии. Для меня артист - это человек, который выше суеты. У нас же в стране он - раб, пашущий на дядю-продюсера, который сам зачастую - полуграмотное, невоспитанное существо, не имеющее никакого понятия о музыке.

- Вы с Колдуном не разлей вода в последнее время. Слухи о вас ходят...

- Понял, о чем вы. Ну какие мы геи? Нам рожи друг друга надоели до смерти, держимся вместе, потому что поодиночке нас съедят. О нас с Киркоровым тоже говорят разное, слышать противно. Думаю, Филиппу тоже.

- Но дружны вы давно?

- Да. Филипп - хороший наставник, во всем настоящий артист! Он знает все: кому что сказать, где кого найти, как все сделать красиво. Филипп меня научил общаться с поклонницами. Он успевает уделять время абсолютно всем! Спрашиваю: как тебе это не надоело? А он мне объясняет: вот ты уделишь секунду внимания, а человек запомнит, всем будет рассказывать. Я послушал и решил делать так же - нельзя людей обижать. В приступе доброты дал одной из фанаток свой телефон, а потом в трубке раздается томный женский голос: «Прохор, выйди к служебному входу». Высунулся - смотрю, стоит двухметровая разукрашенная секс-бомба: «Милый, давай найдем укромное место после концерта». Я страшно перепугался. После концерта убежал с черного входа в отель. Так она всю ночь ломилась ко мне в номер!