Интервью с Александром Маршалом

Александр Маршал решил стать певцом, отсидев на гауптвахте

    Неожиданно появивиившийся в музыкальной тусовке высокий блондин, в чьей фамилии заключено высшее офицерское звание, не мог не запомниться публике. О нём ходили самые разные слухи: что он ставленник Белоруссии и одновременно Америки, что он военный и почти генерал в отставке. Если перефразировать известную пословицу, в каждой сплетне есть лишь доля шутки, остальное — правда. Оказалось, что Маршал — почти кадровый военный и что его сын — гражданин Америки. А что еще интересного в биографии Александра Маршала — попробуем узнать.

Саша, твои сольные концерты будут проходить 14, 15 октября на главной концертной площадке страны — в Кремле. Каковы твои ощущения не как музыканта, а как человека?
Действительно, восприятия человека и музыканта различны. Наша группа «Парк Горького» собирала 70-тысячные стадионы. Но чисто по-человечески я, безусловно, волнуюсь. Когда был ребенком, подростком, смотря партийные съезды, транслировавшиеся из Кремля, думал: «Где ЭТО может наxoдиться?» Знал, конечно, что в Москве, но этот город был для меня неким Эльдорадо, манящим и недоступным, как конфетти машина Одесса. Сейчас я радуюсь, что времена изменились в лучшую сторону: такой рокер, как я, может выступить в самой цитадели!

Почему Москва была так недоступна?
Мой отец — военный лётчик. Мы исколесили вдоль и поперёк весь Союз, только в Москве не были. Отцу там негде было летать (смеется). Мама работала врачом. Я рос таким мальчиком, на которого надо было смотреть — и поступать наоборот. Не пример для пионеров (смеется). Отращивал длинные волосы, носил специально рваные джинсы, воровал в чужих садах черешню (каюсь! Но уж очень было вкусно) и не ходил на разные школьные собрания. Учился на тройки лишь потому, что ленился. Я очень стремился быть похожим на развязный, но натуральный «Лед Зеппелин». Их фотографиями обвешивал все стены нашего дома. Эта группа была моим кумиром. Повзрослев, я всегда пытался быть везде одинаковым: и в жизни, и на сцене. Наверное, поэтому на моих концертах показа моды манекенщиком Маршалом увидеть нельзя (смеется).

 А на группу «Кисc» ты не хотел быть похожим?
Это было уже эпатажновызывающим. Такой стиль не для меня. Тем более что они мало походили на мужчин. Я же принципиально всегда подчеркивал свою 100%-ную мужественность.

Неужели папа-полковник ни разу не всыпал ремнем?
А мы редко встречались. Он приходил, я уже спал, уходил — я ещё спал. Поэтому и не представлял, в каком виде я хожу. Он, правда, привил мне все те мужские качества, которые позволил не сломаться мне в жизни. Они же, правда, мешают мне принимать некоторые довольно обыденные вещи, творящиеся на эстраде…

Например?
Смена ориентации. Мне кажется, ЭТО надо скрывать, и тщательно. Такими же не рождаются, а становятся. Поэтому, когда наши дети смотрят телевизор, а там каждый третий — непонятного пола, это пагубно на них влияет. Я сразу переключаю канал, если вижу такого типа, чтобы мой четырехлетний сын не всматривался в него, не подражал.

Ты считаешь, что таким образом сможешь оградить ребенка от реальности?
Это мои иллюзии, конечно. Просто пока он ещё слишком мал. Я боюсь стать таким, как мой папа. Помню, я очень громко включал магнитофон и слушал то, что мне нравится. Он приходил и «промывал мозги»… Сейчас меня спрашивают: «Вам нравится молодежная музыка?» Отвечаю уверенно: «Нравится!» и судорожно пытаюсь понять, чем ЭТО может нравиться?