Шли годы, рифмы не менялись… Он окончил девятый класс общеобразовательной школы, в его аттестате была всего одна пятерка по физкультуре, остальные оценки напоминали храп комиксного американца. Дальше учиться не хотелось. Романтик, которого он в себе взрастил, считал, что всему его научит жизнь. Дома он только спал, и то не часто. Родители, продолжая заботиться о своем никчемном, но любимом сыне, орали на него перед сном и с утра. Когда он уходил, мать и отец продолжали орать друг на друга, выплескивая эмоции, предназначавшиеся сыну. У него было много друзей, которые могли убить за бутылку беленькой, много женщин, готовых на все после ста грамм того же нектара. Он думал, что счастлив… Нет, не думал, он действительно был счастлив. У него не было ничего, кроме заклеенной скотчем гитары. И в то же время у него было все, весь мир открывался перед ним, он был свободен. Несмотря на однообразно наполненную жизнь, он был сам по себе, он был один, но это и делало его счастливым.
Когда ему стукнуло 18, свободу внезапно для него ограничил военкомат. Существует байка про призывников, которых забрали в армию из родного дома, даже не дав времени на сборы. Для него байка превратилась в реальность. Звонок в дверь, на пороге люди в камуфляже. Они забрали его, успевшего прихватить лишь заплатанную гитару. Впоследствии он недоумевал, как сообразил это сделать, учитывая бурную веселую сорокаградусную ночь. Два года жизни в армии мало отличались от его повседневности. Он нашел лишь 2 отличия: первое - дома его никто не мог заставить жить по уставу и дисциплине, а здесь смогли, причем довольно быстро; второе – не было его грязно-похотливых женщин. От дедовщины он практически не страдал, потому что и дома его часто били, и он бил «просто так», по дружбе, к тому же его немного уважали сослуживцы за его творческие способности. Армия не сделала из него настоящего человека в общепринятом значении этих слов. Он не стал лучше или хуже. Прошло время – он изменился, просто стал другим.
Его возвращение домой не стало для него радостным событием. Всю жизнь он мечтал о счастье, но не приблизился к нему ни на шаг. Хотел играть на гитаре, петь, дышать полной грудью, ловить восторженные взгляды публики, зарабатывать хорошие деньги. Ничего это не было. «Я сам виноват во всем, что происходило со мной, - думал он, - Сейчас я понимаю, что не все, что делается – к лучшему».Он отдал бы все, чтобы оказаться в своем родном доме и как тогда снова радоваться жизни, звонить своей девушке, заказывать товар через интернет на сайте ebay ru, со своими любимыми родителями хотя бы на день раньше. Кто бы мог подумать, что какая-то там хренова политика коснется его, обычного дембеля, пьяницу-гитариста, не сделавшего в жизни ничего плохого!.. не сделавшего в жизни НИЧЕГО… И что сейчас? Он одинок… Он одинок, как никогда. У него нет ничего и никого! Ни крыши над головой, ни матери, ни отца, ни его любимого подъезда. Взрыв дома № 19 на улице Гурьянова похоронил под развалинами все то, что ему было дорого.      «Я сам разрушил себя и теперь превратился в такую же развалину, под которой умирают мои надежды», - думал он, описывая затуманенным взглядом неясные очертания того, что несколько часов назад было его домом. Сквозь слезы и нескончаемые потоки слюны во рту, он пробормотал: «Мама, папа, я знаю, вы все слышите!.. Вы же все слышите!.. Возьмите меня с собой… Простите меня…»