Прохор Первый
На шестой «Фабрике» Прохору Шаляпину не досталось призового места. Он сначала было расстроился, но сумел взять себя в руки. В конце концов, через год вряд ли кто-то вспомнит, кому досталась вторая и третьи позиция, ведь победа в «Фабрике звезд» не гарантирует счастливого плавания в шоу-бизнесе.
Здесь в дело включаются амбиции, а Прохору их не занимать. Во всяком случае, на «Фабрике» именно он был самым ярким и скандальным участником. «Мой семилетний контракт с продюсерским центром Виктора Дробыша не основывается исключительно на гастролях «Фабрики». Я сольный артист, был Прохором Шаляпиным до «ФЗ», буду им и после. Так что я не считаю себя «фабрикантом» и не нужно ставить на мне этот ярлычок».
- Как относятся к твоим гастролям в «Гнесинке»?
- Там скидок не делают. В Академии имени Гнесиных не поставят хорошие отметки за красивые глаза и тем более за взятки. Меня вот даже с тура отпускают, чтобы я сдал сессию. А за мной еще с третьего курса долг по сольфеджио тянется. Здесь никто ничего не прощает - другой мир, другие приоритеты, они запросто могут меня отчислить за профнепригодность, хоть какая я буду мегазвезда. Это в шоу-бизнесе с хрипом петь престижно, а там поставят приговор: несмыкание связок, выходит, человек не вокалист. - Но все-таки «ФЗ» была тебе очень нужна, иначе бы ты не пытался попасть туда дважды!
- Я хочу сказать, «Фабрики звезд», в принципе, ничем друг от друга не отличаются. Это прежде всего очень хороший шанс заявить о себе, а талантливому продюсеру - заметить начинающего артиста. Мной заинтересовался Виктор Дробыш, и я, не стесняясь, говорю о том, что вхожу в тройку тех артистов, которыми он будет заниматься в первую очередь. Мы очень скоро летим в Нью-Йорк на конкурс молодых исполнителей, и - заметьте - из «фабрикантов» больше никто не летит. В прошлом году я уже выступал на этом замечательном конкурсе в Миллениум Холле и занял там третье место. Кстати, самые низкие оценки поставила мне Эдита Пьеха, представлявшая Россию в жюри, - очень было обидно! - Прохор, на экране вы выглядите очень молодо, и, когда поете про утраченную юность, получается некий диссонанс. Так и хочется сказать: «Не верю!»
- Возможно. Мне даже Филипп Киркоров высказывал: мол, что ты выходишь как старик на сцену, успеешь еще настрадаться. Но мне нравится этот жанр, далекий от рэпа и хип-хопа, - я в нем как рыба в воде. - Не могу не спросить о вашей звучной фамилии. Или все-таки псевдониме?
- Дело в том, что в метрике у меня фамилия отца. Но моя бабушка принадлежит к роду Шаляпиных тем, что она внучка Василия Ивановича Шаляпина, младшего брата Федора Ивановича. Сейчас мне все равно, так это или не так. Родственники Федора Ивановича относятся ко мне не очень хорошо: считают, что я претендую на наследство дочери великого певца Марины Федоровны, проживающей в Риме. Но лично мне все эти нервы не нужны. - Вы скромны не по годам!
- Почему я должен быть скромным? В наше время нужно переть напролом! При этом никому не переходить дорогу, ни на кого не равняться, никому не завидовать. Вы не представляете, насколько всех на проекте раздражала моя фамилия. Я понимаю, конечно, что имя Прохор Шаляпин куда более запоминающееся для зрителя, чем... Впрочем, не буду произносить. Но я не мешал никому из «фабрикантов», а как меня пытались придавить, принизить... - Не переживайте, Прохор, эти гастроли ненадолго!
- Жду не дождусь их окончания. Скорее бы началась моя сольная карьера. Только я не хочу, чтобы она была как у «Иванушек» - когда-то невероятно крутых, а сегодня обретающихся на четвертом плане. Несчастные артисты, со сломленной психикой... Я не такой. Я как классика, как великий Филипп Киркоров, как Ирина Аллегрова, которые приходят на сцену, чтобы на ней умереть. Я тоже приду на сцену, чтобы на ней умереть. Главное, чтобы меня не убили раньше времени. Ольга Гончарова, "Телевидение и Радио", №39 за 2-8 октября, г. Хабаровск
|
